Николай II без ретуши - Н. Елисеев

Война кладет конец видимости, помогает настоящему отобрать свои права у прошлого, война выговаривает ясно и четко не то, что было, но то, что есть. Это мировая революция, это крах складывающейся с 16‑го века системы баланса сил в Европе и во всем мире.

Путилов Алексей Иванович (24 июня 1866 – после 1937) – русский промышленник и финансист. Из записанного в дневнике Морисом Палеологом:

Дни царской власти сочтены; она погибла, погибла безвозвратно… Отныне революция неизбежна… Революция может быть большим счастьем для народа, если, разрушив, она сумеет построить вновь. С этой точки зрения, революции во Франции и в Англии кажутся мне скорее благотворными. У нас же революция может быть только разрушительной, потому что образованный класс представляет в стране лишь слабое меньшинство, лишенное организации и политического опыта, не имеющее связи с народом… Сигнал к революции дадут, вероятно, буржуазные слои, интеллигенты, кадеты, думая этим спасти Россию. Но от буржуазной революции мы перейдем к революции рабочей, а немного спустя к революции крестьянской. Тогда начнется ужасающая анархия, бесконечная анархия.

Маркс Карл Генрих (5 мая 1818, Трир – 14 марта 1883, Лондон) – немецкий философ, экономист, революционер. Из статьи «Об освобождении крестьян в России»:

Тогда настанет русский 1793 год. Господство террора этих полуазиатских крепостных будет невиданным, но зато вместо фальшивой цивилизации, внедренной Петром, будет установлена общечеловеческая цивилизация…

Распутин Григорий Ефимович императрице Александре Федоровне. Из дневника Мориса Палеолога:

Слишком много мертвых, раненых, вдов, сирот, слишком много разорения, слишком много слез… Подумай о всех несчастных, которые более не вернутся, и скажи себе, что каждый из них оставляет пять, шесть, десять человек, которые плачут… Я знаю деревни, большие деревни, где все в трауре… А те, которые возвращаются с войны, в каком состоянии… Это ужасно! Двадцать лет на русской земле будут пожинать одно только горе!

Из воспоминаний Анны Александровны Вырубовой:

Стоя за хирургом, государыня, как обычная операционная сестра, подавала стерилизованные инструменты, вату и бинты, уносила ампутированные ноги и руки, перевязывала гангренозные раны, не гнушаясь ничем и стойко вынося запахи и ужасные картины военного госпиталя. Она оказалась прирожденной сестрой милосердия.

Раупах Роман Романович, фон (20 ноября (2 декабря) 1870, Петербург – 20 декабря 1943, Хельсинки) – юрист, помощник прокурора Петербургского военно-окружного суда. Полковник. Член Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. Сыграл главную роль в освобождении генерала Л. Г. Корнилова из Быховской тюрьмы в ноябре 1917 года. В декабре 1917 года выехал в Финляндию. Из воспоминаний:

В начале войны мы обладали твердым, послушным и храбрым солдатом, в особенности в тех случаях, когда его вел за собой офицер. Была дисциплина, был порыв, и неправда, что наших солдат гнали в бой палками и плетьми. Нет, было сознание долга, было единение между солдатом и офицером. Безграмотный, темный, совершенно неспособный к самостоятельному мышлению, русский солдат умел умирать, но побеждать он не умел. Только очень немногие из них, от природы смышленые, после нескольких месяцев сидения в окопах научились воевать. (…) К этому органическому, так сказать, недостатку нашей армии прибавился другой, технический – снарядный голод. Уже через шесть месяцев после начала войны наша артиллерия стала экономить снаряды. К февралю 1915 года гора Козюва, бывшая ключом нашей позиции на Карпатах, защищалась одной батареей, выпускавшей в лучшем случае 6–8 снарядов в день, и это в то время, когда немцы беспрерывным огнем тяжелой артиллерии буквально сметали наши окопы. Патроны выдавались защитникам Козювы по счету, и подготовленные артиллерийским огнем ежедневные атаки неприятеля нашим солдатам приходилось отражать голыми штыками. Во мне (…) это зрелище шедших на убой безоружных людей вызывало такое негодование и такую жгучую ненависть к бесстыдным виновникам этой длившейся месяцами бойни, что я поражался, как солдаты тогда уже не взбунтовались и как могли терпеть это гнусное издевательство и безропотно идти на смерть.

Из письма Александры Федоровны Николаю II:

17 ноября 1914 года.…Вчера присутствовала при перевязке. Ужасный вид, раненый прижался ко мне и держался спокойно, бедное дитя…

20 ноября 1914 года. Сегодня утром мы присутствовали (я, по обыкновению, помогала подавать инструменты, Ольга продевала нитки в иголки) при нашей первой большой ампутации (рука была отнята у самого плеча)….Мне пришлось перевязывать несчастных с ужасными ранами, они едва ли останутся мужчинами в будущем, так все пронизано пулями… Я все промыла, почистила, помазала йодинолом, покрыла вазелином, подвязала – все это вышло вполне удачно.

Из воспоминаний Романа Романовича фон Раупаха:

Командовавший во время войны последовательно дивизией, корпусом и VII армией генерал Селивачев в своем дневнике 18 марта 1917 года записывает, что интендант полковник Каминский, возвращаясь из Петербурга на фронт, ехал среди матросов Гвардейского экипажа, которые рассказывали ему, что «на царской яхте „Штандарт“ они часто подглядывали в каюту Государыни Александры Федоровны, когда она была в объятьях то одного, то другого офицера, получавших за доставлявшееся ей удовольствие флигель-адъютантство или другие награды. Охотница до наслаждений Венеры она была большая». Приведя этот рассказ, генерал Селивачев уже от себя патетически восклицает: «И это в то время, когда всякий вход женщин на военный корабль воспрещен!» В записи от 7 марта он отмечает, что «одна из служивших в Царском Селе сестер милосердия слышала, будто бы из дворца был проведен кабель в Берлин, по которому Царица передавала Вильгельму буквально все наши военные тайны. (…) Какими жертвами платил народ за подобное предательство!» Не много ли страшнее подумать, какие жертвы должна была нести VII армия, руководимая начальником, способным верить подобным нелепостям.

Бубнов Александр Дмитриевич (1883, Варшава – 2 февраля 1963, Крань, Словения) – русский военно-морской деятель. Контр-адмирал. Участник русско-японской войны. Во время Первой мировой войны занимал должность начальника морского управления в Ставке Верховного Главнокомандования. Из воспоминаний:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});